Говори, но кто тебя услышит?
Помнишь ли двенадцатый псалом?
Где душа холодным небом дышит,
Согревай себя своим теплом.
Там, где ветер вьет пустые гнезда,
Милостыни просит старый век,
В городе, где окна, свет и звезды,
Вымоли теперь себе ночлег.
Выпроси теперь себе поблажку -
Карандаш, бумагу и табак.
Оборвав последнюю затяжку,
В легких задохнется полумрак.
И, когда, как дым, твоя обида
Станет мертвым нынешним числом,
Выучи урок царя Давида -
Горестный двенадцатый псалом.
Ледяным лучём сердечной боли -
Скорбью дня и ночи на земле –
„Господи, услышь меня! Доколе
Будешь забывать меня во мгле?
Надо мной глумится враг лукавый.
Вестью о спасении Твоем,
Ныне просвяти мя, Боже правый,
Дабы не уснул я смертным сном!“
Что теперь? Что скажешь, брат бродяга,
Книгочей, курильщик, враль, простак?
Что тебе осталось - ночь, бумага,
Карандаш, молчание, табак…
Тихо шелестит истлевшей тканью
Тьма - и пахнет кровью нашатырь…
Пепел, звезды, ветер, снег… Молчанье.
На столе - раскрытая псалтирь.
ГЕОРГИЙ МОСЕШВИЛИ
