Филипп Щипков
Каждый из нас любит отпуск: одни ездят на море или путешествуют, другие проводят время на даче, мне же всегда хотелось не просто отдохнуть, но и сделать что-то полезное для Церкви.
Три года назад я познакомился с добровольцами из движения "Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера", которое создали московский священник Алексий Яковлев, клирик храма Тихвинской иконы Божией Матери в Алексеевском, и его жена – художница Татьяна Юшманова. Вместе с другими молодыми людьми я летом стал ездить по Русскому Северу и ремонтировать деревянные храмы. Больше пятисот церквей могут просто исчезнуть, если не сделать самых простых вещей – залатать крышу, создать временную кровлю, вынести мусор.
Готовиться к поездкам мы начинаем еще зимой: выбираем храм, договариваемся с местными властями, ищем материалы для работ. Летом несколько групп едут к разным деревянным церквям и за неделю их консервируют, чтобы наши потомки могли увидеть эту красоту. Если местные жители не будут заботиться о храме, он простоит еще лет десять, а если помогут, то деревянная святыня проживет много дольше.
Сам я очень люблю работать с деревом. У меня есть разряд плотника-реставратора. Я пользуюсь коваными топорами ручной работы, которые изготавливаются по найденным образцам допетровской эпохи. В зависимости от характера работ применяются топоры разного веса и c разной длиной рукояти.
В прошлом году во время поездки я стал свидетелем настоящего чуда – мы работали в заброшенной церкви Смоленской иконы Божией Матери в Каргопольском районе, в опустевшей деревне Малая Шалга. При расчистке алтарной части храма, под метровым слоем мусора мы нашли полный евхаристический набор, завернутый в полуистлевшую аналойную накидку. В ней находилось шесть предметов: потир, дискос, звездица, лжица и две тарели. Серебро с позолотой начала ХХ века. Храм был закрыт в 1937 году. Перед арестом батюшка спасал самое дорогое – завернул в накидку и спрятал. Храм не раз грабили, но, видимо, святыня нас ждала. Мы восстановили в этом храме крышу, починили пол, убрали весь мусор, повесили простые иконки. Из соседней деревни приехал игумен Феодосий (Курицын), привез с собой антиминс, и мы служили Литургию, молились о неизвестном нам пока священнике и причащались из той самой Чаши, которую он пытался сохранить и сохранил от поругания.
В такие моменты история Церкви становится твоей личной историей, и это прекрасно.
