В 2018 году был издан справочник с описанием всех войн, в которых участвовала Россия с 9 века до 1914 года. Составители указали в справочнике 7625 боевых столкновений, 767 кампаний и 997 военных конфликтов. На протяжении всей своей истории России либо участвовала в войне, либо готовилась к ней. Поэтому неудивительно, что война становится ключевым концептом русского фольклора.
Традиционными формами фольклора, в которых происходит осмысление войны, являются былины (старины), реже сказки. Они изображают войну как явление историческое. При всех ужасах война способствовала формированию национальной идеи. И старины подхватывали этот пафос, прославляя идею государственности. Былину не интересует личность с ее переживаниями, и индивидуальное уступает место типическому. Поэтому даже если былина дает описание конкретной битвы конкретного героя, она будет использовать уже установленные для такой ситуации приемы и образы.
Индивидуализация станет отличительной чертой другого жанра, в котором концепт войны также находит отражение - историческая песня. Если былины могли описывать вымышленных героев в вымышленных обстоятельствах, то исторические песни вдохновлялись реальными людьми и событиями. В песнях шло повествование об их подвигах, битвах. Песни рассказывали о походах, трудностях военного быта, поведении военного начальства. Героями исторических песен становились военачальники, цари, солдаты, которые жили на самом деле. Оценка героев давалась с точки зрения народа.
Поскольку песня доступней, то былина уступает ей место в народном творчестве, хотя и не исчезает совсем. Песня тоже не остается без изменений. И если до 20 века мы говорим, преимущественно, о народной песне как о жанре музыкального фольклора, то в 20 веке появляются песни, созданные известным автором, но ушедшие в народ и укоренившееся там.
Но к какому бы жанру не относилась песня, она остается способом осмысления войны, её последствий, совершенных подвигов и принесенных жертв. На любом этапе своего развития военная песня проводит оценку исторического прошлого нашей страны.
Поэтому многие песни созданы не во время военных событий, а после. Это дает возможность масштабного изображения свершившегося.
И хотя песни являются откликом на конкретные события в жизни страны, в них есть семантическое единство, выстроенное на общих образах, связывающих авторов разных эпох и поколений.
Одним из таких образов, который откликается во множестве военных песен нашего народа, является образ дороги. Рассмотрим на примере 4 песен разных эпох, как раскрывается этот образ.
Дорога как символ трактовалась по-разному: дорога-судьба, дорога-разлука, дорога – жизненный путь. Нередко она воспринималась в прямом значении, чаще всего так она рассматривалась в исторических песнях.
Сама по себе тема дороги является центровой в военных исторических песнях. Что логично, ведь солдатская жизнь – это постоянных поход: маршем или по-пластунски, на своих двоих или на коне. По чужой сторонке или по своей. Горько идти по дорогам не своей земли, страшно подумать, как далеко остались родные люди. Но еще горше идти по своей земле, разоренной неприятелем. Именно такой образ дороги передает историческая песня времен Отечественной войны 1812 года.
От Можайска до Москвы
Разорена путь-дороженька
От Можайска до Москвы:
Еще кто ее ограбил?
Неприятель-вор француз.
Разоримши путь-дорожку,
В свою землю жить пошел;
В свою землю жить пошел,
В песне речь идет о Смоленской дороге, которую Наполеон сначала разграбил, а потом был вынужден по ней уводить свои войска. Песня лихая и бравая, но за дерзостью прячется ужас русского солдата от вида сожжённых и разграбленных домов, голодных людей, которых оставляла после себя наполеоновская армия. Образ «разоренной дорожки» - один из первых образов, который был рожден народной поэзией. С одной стороны он абсолютно реалистичен, с другой стороны, этот образ становится метафорой того следа, который оставляет после себя враг.
Бывает, что на образе дороги строится вся песня, но само слово в ней не упоминается. Так происходит в песне времён Великой войны «Ой, как вспомним это время».
Ой, как вспомним это время,
Когда вел нас Генерал
Через высокий и холодный
Турецкий перевал.
Ой как вспомним, как бродили
по колено по снегам
и коней в руках водили,
и навстречу шли врагам.
Через горы и долины,
чрез озёра и луга
едут разъездны дозоры,
ищут турского врага.
Там вдали чернеют бурки
и белеют башлыки,
то не турки и не курды,
то ж кубански казаки.
Где снега почти не тают,
Там где вечный дом зимы.
Где орлы одни летают,
Даже там бывали мы.
Много дней они в походе
Курдам места не дают,
Сухари уж на исходе,
Да и кони устают.
Казаки не унывают,
Едут ночью, едут днем;
Каждый день почти бывают,
Под винтовочным огнём.
Пик кубанцы не имеют
И не нужно им штыков,
И без них они умеют
Бить османов, как быков.
Много раз мы их побили
Стало дело их «яман»
Наконец же мы вступили
В их великий город Ван.
Никогда мы не забудем
Этот памятный наш год;
Вспоминать мы долго будем
К Вану городу поход.
(Замечательное исполнение это песни можно услышать по ссылке https://www.youtube.com/watch?v=POsfVhKueKc на канале «ВЕК».
Исп. Иван Лапин, Евгений Багринцев, Фёдор Белоусов, Арсений Симатов, Дмитрий Матвеенко, Илья Чекунов, Максим Сасов)
Большинство исторических песен – это попытка запечатлеть реальное событие, оставить память о подвиге в поколениях, разделить произошедшее не только со своими, но сделать переживание возможным для многих. «Ой как вспомним это время» как раз такой случай. Песня была написана в 1915 году после тяжелейшего перехода отряда русского войска через Тапаризский перевал, чтобы спасти осажденный город Вану и спасти армян от геноцида.
В тексте мы не встретим метафор. Только скупое описание похода. Но от этого текст не становится менее выразительным. В каждой строчке мы чувствуем движение, мы будто вместе с казаками проходим по этому трудному пути, с ними мерзнем, с ними проваливаемся в снег. И призыв исполнителей «вспомним это время» на самом деле исполняется. Возникает ощущение воспоминания, хотя мы своими глазами этого не видели. И здесь образ дороги – это испытание, через которое проходят герои. Дорога – это преодоление трудностей на пределах человеческих возможностей. Но общий пафос песни подсказывает, что у героев все получилось. Дорогу они прошли с честью.
Конечно, тему дороги не могли не подхватить композиторы-песенники ВОВ. Своеобразным символом эпохи стала песня «Эх, дороги». Эта песня-воспоминание была одной из любимых песен Жукова.
Авторы – Анатолий Новиков (композитор) и Лев Ошанин (поэт-песенник). Ансамбль НКВД готовил новую программу и попросили их написать несколько песен. Этот коллектив делал театрализованные программы, поэтому все песни должны были быть связаны единым сюжетом. Авторам была задана тема «Под стук колес». И после этого начались мучения творческого поиска. Позже Лев Иванович рассказывал:
«Тогда казалось, что все, что можно было написать о войне, уже написано».
Им хотелось избежать лишнего пафоса и воплотить сюжет максимально просто и лаконично.
Глядя на текст первого куплета, создается ощущение, что нам просто перечисляют то, на что падал взгляд солдата во время марша: туман, пыль, бурьян.
Дальше, используя только один глагол, авторам удается передать динамику движения:
«Вьется пыль под сапогами, степями, полями».
И сразу после такой спокойной картины неожиданный переход к земле, объятой пламенем и обстрелом, но при этом в эмоциональной состоянии лирического героя нет перемены, будто ему уже все едино: что бурьян, что пламя. И так же, на первый взгляд равнодушно, звучат слова:
«Твой дружок в бурьяне неживой лежит.»
Конечно, героя это глубоко трогает, но стремительность пути не дает зацепиться за что-то мыслью: вот он идет маршем, вот начался обстрел, вот прогремел выстрел. Он даже не успевает осознать, что его друг мертв, он успевает только заметить, что его друг больше не живой. И снова вперед и вперед:
«А дорога дальше мчится
Пылится, клубится
А кругом земля дымится
Чужая земля»
И тут героя пронзает воспоминание, такое же быстрое, как просвистевшая в предыдущем куплете пуля – родной край, в противоположность этой чужой земле, где встает солнце, где его ждут.
Но снова нет времени на размышление, потому что дорога все мчится и мчится. Хотя мы с вами знаем, что победа свершилась, бойцы вернулись домой, дороги кончились. Но пока звучит песня, создается ощущение, что никогда не будет этим дорогам конца. Такое, наверное, было ощущение у солдат, которые все шли и шли, не зная, когда смогут вернуться домой.
Образ дороги в этой песне как будто вырастает из всей предыдущей традиции – реалистичного изображения солдатского похода, но уже приобретает метафоричность: дорога как общее испытание, которое несут и на фронте и дома в тылу. Дорога – это ноша, которую безропотно и мужественно вынесла наша армия.
И последняя песня – это песня нашего современника Игоря Растеряева.
Русская дорога
По плачущей земле, не чуя сапогов,
Наш обескровленный отряд уходит от врагов,
Питаясь на ходу щавелевым листом,
Ночуя в буераке под калиновым кустом.
Нам отдохнуть нельзя - бегом, бегом, бегом,
А наши, якобы, друзья засели за бугром
И смотрят, как нас бьют, не отрывая глаз,
И только длинные дороги полностью за нас!
Вытри слезы, отдохни немного, я русская дорога,
Отходи, а я тебя прикрою грязью да водою.
Но по уши в грязи, в воде до самых глаз,
Через какой-то срок враги опять нагнали нас
И бьют ещё сильней, вот-вот и порешат,
Но лютые морозы к нам на выручку спешат.
Погоди, утри горючи слезы, мы - русские морозы!
Заморозим, заметём тоскою, поманив Москвою.
Природа на войне нам как родная мать,
Но есть время хорониться, а есть время наступать,
И вскоре объявились мы во вражьих городках,
И стали всё крушить вокруг, разбили в пух и прах!
Порвали на куски, измолотили в хлам,
И, добивая, объясняли стонущим врагам:
"Запомните загадочный тактический приём:
Когда мы отступаем - это мы вперед идем!"
Вместе с холодами и лесами, впереди Сусанин.
Просто нам завещана от Бога Русская Дорога.
В этом тексте уместно говорить уже о мета-образе дороги, то есть образе, который воплотил все предыдущие. Мы не можем точно сказать, о какой войне идет речь, потому что слышим здесь отголоски всех войн: и войны с французами, в которой нам, как это любят подчеркивать сами французы, помог генерал Мороз. Здесь появляется Сусанин, символ нашего освободительного движения против польской интервенции. Где мы только не пропадали, где только не погибали, но всегда самым неожиданным для врага образом побеждали.
Совершенно точно в песне описаны тяготы, с которым приходилось и приходится сталкиваться русскому солдату:
«По плачущей земле, не чуя сапогов,
Наш обескровленный отряд уходит от врагов,
Питаясь на ходу щавелевым листом,
Ночуя в буераке под калиновым кустом».
Но тут возникает образ дороги не только как испытания, а как символ Родины – поэтому «длинные дороги полностью за нас». Где кончается Россия – да где хочет, там и кончается. И здесь бескрайность ее дорог становится спасением, а не наказанием.
Утешает Родина тоже по-своему, на первый взгляд это и утешением совсем не кажется:
2Вытри слезы, отдохни немного, я русская дорога,
Отходи, а я тебя прикрою грязью да водою.2
Но история подсказывает, что именно на этих дорогах застревали наши враги. И чем дальше они пытались продвигаться, тем больше вязли и тем слабее становились.
Кажется, что если наши враги с трудом переживают тяготы на русских дорогах, то и русским должно быть невыносимо, но автор подмечает необъяснимую вещь «Природа на войне нам как родная мать», и несмотря на то, что мерзли в Отечественную войну 1812 года мы не меньше французов, нас это не убило.
И еще один парадокс отмечает автор:
"Запомните загадочный тактический приём:
Когда мы отступаем - это мы вперед идем!"
Взять хотя бы отступление после Бородинской битвы, когда мы вроде бы терпим поражение и отдаем Москву, но это знаменует начало конца для наполеоновской армии.
Игорь Растеряев в своей песне не просто собрал все концепты образа дороги в военной песне, а создал один сверх-концепт: дорога – это не просто символ судьбы отдельно взятого человека, это символ судьбы Родины, если не сама Родина.
И нет ничего больше, чем эта дорога. Которую предстоит беречь и защищать всем будущим поколениям. Которую так доблестно защищает поколение нынешнее.
